Прощание с зоомузеем

    На дворе отличный летний день, и вы решили вместе с детьми посетить зоологический музей… Но на прежнем месте в Бишкеке вы найдете лишь пустое здание. Если захотите узнать в справочной номер телефона, чтобы уточнить стоимость входного билета или график посещений, вам ответят, что такой информации нет...
    Мы все родом из детства. В каждом из нас живут воспоминания о бабушкиных сказках, невероятных мечтах, походах с родителями в парки, музеи. Ведь музей — это храм, за дверью которого обязательно скрываются какие–то тайны, масса интересных историй. А все таинственное имеет важную особенность: оно рождается и живет веками. И потому мы наших детей тоже ведем сюда, так уж устроена душа человека.
    Однако на этот раз взглянуть на экспозиции зоологического музея вам не удастся. Дело в том, что он не так давно перекочевал в библиотеку Национальной академии наук.
    А по сути имеет место факт его разрушения — демонтаж и вынос музея за пределы центра массового отдыха горожан.
    По словам сотрудников зоомузея В. Еремченко, А. Панфилова, Е. Цариненко, Л. Щербаковой, атака на музей началась еще год назад — с прошлой весны, а именно с момента передачи здания по адресу: ул. Пушкина, 78 с баланса Госкомиссии по развитию культуры на баланс Управления делами президента КР (распоряжение правительства КР от 17.03.03 N 119). “Учитывая, что здание Дома дружбы предназначено для размещения Ассамблеи народа Кыргызстана и национальных центров, руководство ассамблеи ставит вопрос перед администрацией президента и правительством КР о выселении сторонних организаций из указанного здания. На этом основании в целях обеспечения помещениями национальных центров Управление делами президента ставит вас в известность об освобождении занимаемых помещений зоомузеем”, — вот так вежливо было сформулировано окончательное распоряжение “выйти вон” управляющего делами президента КР.
    Удивительно, почему вопрос, поставленный именно руководством Дома дружбы, а не заведующим зоомузеем Еремченко, имел такой резонанс в правительстве? А ведь именно в здании по ул. Пушкина, 78 (в бывшем здании Академии наук) ещё с 1926 года был основан зоологический музей. Вначале как часть экспозиции центрального музея Кыргызстана, а с 1943 года как музей природы в составе Института биологии Киргизского отделения АН СССР. Настоящее название у музея с 1963 года, и он занимает заслуженное место рядом с историческим музеем и другими культурными объектами, сохраняя преемственность поколений и символизируя единство природы и общества.
    И почему же выбор пал именно на зоологический музей? В этом здании располагаются благотворительный фонд “Курманджан Датка” (205 каб.), проектное бюро “Кыргызреставрация” (209 каб.), книжный магазин “Раритет” (117–118, 143 каб.), комната охраны (142 каб.), Центр народного творчества РДНТ и КДД (отдел маркетинга — каб.235). Все правое крыло здания занято галереей искусств “Саймалуу–Таш”.
    Без сомнения, великолепны выставленные там произведения живописи, керамики и графики. Но ведь всем вышеперечисленным организациям гораздо легче было переехать на новое место, в этих случаях не требовалось демонтировать стеллажи, на которых собраны экспонаты практически из всей Красной книги Кыргызстана. Среди них джейран, снежный барс, сурок Мензира, серый варан, перевязка, туркестанская рысь, тянь–шаньский бурый медведь. Великолепен подбор птиц — сокол–балобан, беркут, бородач–ягнятник, горный гусь, дрофа, орел–змееяд, легендарный кумай, могильник, орлан–белохвост, серпоклюв, степной орел, черный аист. Есть и группа уникальных животных–альбиносов: сурок, суслик, фазан, пустельга, сорокопут, щурок. Имеются столь же богатые отделы рыб, пресмыкающихся, земноводных, насекомых.
    Среди экспонатов в общей сложности 603 позвоночных и 2000 беспозвоночных. За всей этой богатейшей коллекцией стоит неоценимая работа ученых и таксидермистов многих поколений. Великие мастера и простые труженики–энтузиасты буквально вложили в нее свои души.
    За последние двадцать лет музей, помимо бесчисленных слов благодарности от граждан КР и гостей столицы, записанных в Книгу отзывов, получил и научную известность. Его сотрудниками опубликовано свыше тридцати научных работ, в том числе четыре монографии, затрагивающие фундаментальные проблемы изучения и сохранения биологического разнообразия стран Центральной и Юго–Восточной Азии. В музее получили развитие такие направления науки, как систематика, цитогенетика и биогеография. Выполнены исследования по пяти проектам. В том числе по проекту Earthwatch Institute, USA, биоразнообразию амфибий и рептилий Непала, и другие. Сотрудниками музея совместно с группой художников, возглавляемых дизайнером А. Поповым, автором более двадцати пяти проектов музеев и музейных экспозиций КР, завершен проект нового музея зоологии НАН КР.
    Для уникальнейшей коллекции влажных препаратов в количестве 7212 экземпляров в Биолого–почвенном институте НАН КР отведен 208 кабинет, по соседству с фирмой “Адвокат” (каб.209) и юридической компанией “Фемида сервис” (каб. 243 напротив). Ученые–зоологи теперь вынуждены ютиться рядом с банками, в которых заспиртованы животные.
    Создав свое детище, Академия наук должна нести ответственность за музей. Сколько зданий НАН КР сдает в аренду, привлекает внебюджетные средства, получает гранты, готовится к празднованию пятидесятилетия, а защитить музей не смогла. Музей прежде всего является академическим, а присоединение Кыргызстана к выполнению Международной конвенции о сохранении биологического разнообразия обязывало именно Академию наук обратить внимание на бедственное положение ее детища и на развитие музейной и научной культуры КР в целом.
    Во многих странах мира возникают клубы по интересам, зоологические общества, международные объединения естествоиспытателей, зоологов. Регулярно созываются международные съезды и конгрессы. И в любом цивилизованном обществе коллекции — это предмет гордости нации.
    Восемнадцать лет назад, будучи на посту зав. отделом науки и учебных заведений ЦК КП Киргизии, а затем президента Академии наук, Аскар Акаев содействовал решению возникших в то время проблем зоологического музея. Принимал непосредственное участие в открытии его новой экспозиции в 1987 году. А теперь директор института профессор Сапаш Касиев обратился к управляющему делами президента КР с просьбой оказать финансовую помощь, так же, как директор зоомузея Валерий Еремченко: ”Ученых воспитывают с малых лет. Мы просим правительство поддержать морально всех сотрудников. Переезд подобен пожару — это потеря и ученых, и людских традиций ходить в музей”.
    Люди поколениями ходили в музей с детьми и внуками. И ныне приходят к наглухо закрытым дверям. Можно было бы понять это, если бы правительство предоставило для экспонатов новое, технически оснащенное здание, построенное по всем музейным канонам, либо в опустошенном здании срочно был бы начат ремонт, то есть выселение было бы временной акцией.
    Сегодня музей или, точнее, то, что осталось от него, напоминает Ноев ковчег после Великого потопа. Сваленные в кучу чучела и скелеты бывших экспозиций покрываются пылью, а сотрудники экспериментальной базы Академии наук по–стахановски кувалдами пробивают кирпичную стену библиотеки и смежной комнаты, где нет даже пола, одни лаги!
    На вопрос: ”А где же живые экспонаты музея?”, — вице–президент НАН КР Шарипа Жоробекова ответила: ”Это собственность Академии, и мы их продали! Живых здесь держать нельзя!”
    — Я девятнадцать лет проработала воспитательницей детсада, — говорит Любовь Щербакова, — а теперь вот уже много лет работаю в музее. Я по должности кассир с заработной платой 858 сомов, но не мыслю своей жизни без моих питомцев, за которыми я ухаживала многие годы: удава, анаконды, степной гадюки, трех полозов, желтопузиков, черепах трех видов, болотной и степной гадюк. В музее были и шпорцевые южноафриканские лягушки, которые жили в аквариуме вместе с рыбками. Мне нравилось смотреть, как дети радовались каждой встрече с любимыми животными. У нас были даже добровольные помощники, которые рвали траву, желтые одуванчики, ловили мелких лягушат и кузнечиков на корм. Школьники помогали нам разводить морских свинок, мы держали также две семьи крыс. Крысятами я кормила мелких змей, а морских свинок музей продавал детям, чтобы на вырученные деньги покупать опять же корм для наших питомцев. Институт выдавал в месяц на содержание живых экспонатов от 400 до 500 сомов, из этих денег мы еще приобретали лампочки, мыломоющие средства и прочие мелочи. А ведь только один удав при двухразовом питании в месяц съедал по 6–8 кроликов. Грызунам покупали зерно, овощи, и вот тут–то особенно ощущалась безвозмездная помощь подрастающего поколения. Дети приносили капусту, морковь. Две девочки даже добровольно убирали за животными.
    Многие живые экспонаты (рыбки, черепахи и прочая мелочь) погибли сначала от холода, потом при переезде. А вот судьба остальных до сих пор остается под покровом глубокой тайны...
    На мой вопрос: “Где же они?” — директор Касиев вначале сказал, что в связи с демонтажом и переездом три лягушки, две черепахи и анаконда (о других вообще ничего неизвестно) были переданы на сохранение аспиранту Олегу Мироненко, который работает над научной темой “Содержание и разведение змей”. Он организовал вместе с женой в парке имени Панфилова аттракцион, показывая пресмыкающихся. Но уже спустя неделю дирекция института обвинила заведующего зоомузеем Еремченко в присвоении 4600 сомов, вырученных от якобы самовольной продажи рептилий аспиранту Мироненко. В ответ Еремченко заявил, что передача была безвозмездной, а в соответствии с законом о музеях государственные музеи приватизации не подлежат.
    Теперь заведующим назначен Олег Мироненко. После всего этого ликвидация зоомузея и смещение Еремченко рассматриваются остальными сотрудниками Биолого–почвенного института как акт репрессии против науки и научных сотрудников. Невольно вспоминается персонаж басни Крылова “Свинья под дубом”. Неблагодарное животное подрывало корни дуба, желудями которого питалось…
    Во все века музеи и парки у всех народов мира были и остаются гордостью, они создавались любовно и бережно для развития и пропаганды знаний. В течение многих лет известный кыргызстанский художник Александр Мисюрев писал для зоомузея панно “Происхождение жизни”, а также безвозмездно передал музею выполненные маслом портреты путешественников и выдающихся ученых–исследователей природы Кыргызстана. Теперь все они безмолвно ветшают в запыленном углу бывшей научной библиотеки. Почему такие ученые, как кандидат биологических наук Еремченко, работавший в Китае, Индии, Непале, по всей Средней Азии — от Каспия до Алаколя, — становятся теперь изгоями у нас в Кыргызстане? А ведь, скажем, книга Еремченко под названием ”Амфибии, рептилии Непала” объемом 2 тысячи страниц была издана в Германии.
    Конечно, с финансовой стороны зоологический музей нерентабелен, но разве все измеряется деньгами?! Это как любовь, ее законы вне времени и пространства. И нас, граждан Кыргызстана, волнует вопрос: что мы оставим в конце концов в наследство нашим детям? Если сегодня не можем посетить даже родной зоомузей…
    Ирина Байрамукова.

Адрес материала: //www.msn.kg/ru/news/7234/