Есть ли в Кыргызстане рынок аналитических услуг?

    16 декабря в отеле Royal Beach на оз. Иссык–Куль под патронажем Фонда «Сорос—Кыргызстан» прошел семинар на значимую, но пока что крайне мало изученную в Кыргызстане тему: «Состояние, проблемы, тенденции и перспективы развития рынка аналитических услуг».
    Представители госструктур, бизнес–ассоциаций, НПО, аналитических центров, независимые эксперты были единодушны во мнении: рынок аналитических услуг в Кыргызстане только зарождается.
    Слушая дебаты о том, почему рынок аналитических материалов у нас совершенно не развит, я думал, что же тут первично, а что вторично. Аналитики и их труды не востребованы, потому что грамотных, толковых, профессиональных экспертов у нас попросту нет или же аналитики серьезные и очень даже неплохие в стране все–таки есть, но общество сегодня еще не созрело до потребления их услуг.
    Ладно общество. К сожалению, и власть на всем протяжении национального суверенитета проявляла и проявляет полнейшее пренебрежение к аналитике. И начало этому положил, как это ни парадоксально, ученый, доктор наук, аналитик Аскар Акаев. Говорю об этом потому, что события 24 марта явились большой неожиданностью как для самого экс–президента, так и для оппозиции, да и для всех граждан Кыргызстана. Хотя оппозиционная пресса задолго до этого много и настойчиво писала, что в обществе зреют гроздья гнева.
    Бог с ней, с оппозиционной печатью. Но ведь у президента был такой мощный аналитический центр, как Международный институт стратегических исследований. Уж он–то должен был отслеживать умонастроения кыргызстанцев и ситуацию в стране, должен был информировать президента и подсказывать коррективы в проведении внутренней политики. И если даже на этом уровне аналитика оказалась как бы не нужной, то можно ли требовать чего–то большего от регионов, министерств, ведомств?
    Хотя некоммерческие организации по изучению общественного мнения и составлению на основе полученных данных аналитических материалов являются неотъемлемым институтом демократических обществ, Кыргызстан по сути только начинает поднимать эту целину.
    Отсутствие серьезной аналитики приводит к тому, что многие важные решения органов исполнительной власти, как в центре, так и на местах, чаще всего не выполняются в силу того, что при их разработке и принятии не прорабатываются пути реализации, способы достижения намеченных целей. Зачастую люди, разрабатывающие проекты решений, не владеют ситуацией, не обладают всей полнотой информации по затрагиваемой проблеме.
    Участники конференции отмечали: для того, чтобы аналитические центры были своего рода “фабриками мысли”, они должны концентрировать вокруг себя мыслящих людей. Причем мыслящих нешаблонно, неординарно, самостоятельно. К сожалению, развитие таких центров сильно сдерживается тем, что конечный продукт даже тех немногих субъектов этого ряда, что существуют в республике, в большинстве случаев оказывается невостребованным.
    У меня сложилось стойкое впечатление, что руководителей государственных органов управления мало интересует и заботит общественное мнение. В стране отсутствует социальный заказ на аналитику. Это мешает зарождению в республике института профессиональных экспертов–аналитиков, возникновению и развитию организаций и специалистов, которые бы серьезно, а не на полукустарном уровне занимались социологическими исследованиями, отслеживали и изучали общественное мнение как по отдельным актуальным проблемам, так и о ситуации в стране в целом.
    Как говорила директор программ Фонда “Сорос—Кыргызстан” Чолпон Ногойбаева, в свое время фонд пытался убедить госчиновников, руководителей министерств и ведомств в необходимости делать аналитические заказы, убедить в полезности и эффективности этого дела. Увы, как обнаружилось, власть едва ли не на всех уровнях сегодня психологически не готова к восприятию этой идеи. Для нее аналитика — это лишняя головная боль. Подчас ей выгоднее занимать страусиную позу, пряча голову в песок, не знать и не видеть реальную картину жизни.
    Практически нет в стране министерства, ведомства, области, района, города, где при определении бюджета были бы предусмотрены расходы на аналитические разработки и исследования. И главная беда тут не столько в отсутствии денег, сколько в недопонимании управленцами важности вопроса. По пальцам одной руки можно пересчитать министерства и госведомства, имеющие в своей структуре отделы или группы аналитики. Самый простой, лежащий, что называется, на поверхности пример. С января будущего года по предложению Минэкономики и финансов в стране снижаются до 10 процентов подоходный налог, налог на прибыль, отменяются акцизы на ввозимое оборудование, НДС на сельхозпродукцию. Однако ни в одном выступлении министра Акылбека Жапарова я так и не услышал, что все это повлечет за собой, какой эффект следует ожидать от предложенных новшеств, как это все отразится на доходной части бюджета и на благополучии налогоплательщиков.
    Не способствует становлению и развитию внутреннего рынка аналитических услуг и то, что в стране едва ли не с первых шагов независимости ставка делалась больше на зарубежных экспертов и специалистов. Президент Фонда правовых проблем Нина Векуа с нескрываемым огорчением говорила, что при этом иностранные специалисты откровенно пользовались исследованиями и разработками кыргызстанских аналитиков, платя им за это относительно небольшие гонорары и перепродавая их продукцию в десятки раз дороже.
    Мы все еще живем по принципу: нет пророка в своем Отечестве. И приглашаем за весьма немалые деньги исследователей из–за рубежа на подготовку проектов законов, кодексов, программ, которые с большим успехом и большим знанием дела могли бы исполнить собственные кадры. Наиболее свежий пример — разработка проекта нового Налогового кодекса. Подготовленный иностранным специалистом, он оказался, по мнению отечественных экспертов, значительно хуже предыдущего, увеличивает налоговое давление на малый и средний бизнес. Однако представители Минэкономики и финансов не желают открыто признать, что допустили в этом деле ошибку, продолжают упорно отстаивать данный проект.
    Признаться, для меня стали некоторой неожиданностью те жаркие дебаты, которые развернулись вокруг вопроса: есть ли в стране аналитическая журналистика, насколько развит и востребован рынок аналитических услуг в средствах массовой информации. Мнения высказывались самые полярные. От полного отрицания в современном Кыргызстане аналитической журналистики (суждение заведующего кафедрой журналистики КРСУ Александра Кацева) до признания того, что всякая расширенная информация, выходящая за рамки голой констатации факта или события, уже представляет собой попытку некоего анализа, не говоря уже о критических материалах в оппозиционных СМИ, а значит, утверждать, что такой журналистики в нашей стране нет, едва ли справедливо.
    По мнению исполнительного редактора газеты “Эхо событий” Марины Сивашовой, в современных СМИ Кыргызстана крайне мало журналистов, способных заниматься таким сложным и трудоемким процессом, как анализ ситуации в экономической, политической или какой–либо иной сфере жизни общества. К сожалению, и те немногие журналисты, кто готов заниматься аналитикой, сталкиваются с рядом явно надуманных и искусственных проблем. Если, скажем, Международный институт стратегических исследований при президенте страны охотно идет на контакты с работниками СМИ и доступен с точки зрения получения информации, то подавляющее большинство министерств и ведомств стремятся засекретить от журналистов даже самые банальные сведения, не содержащие и намека на какую–либо государственную или служебную тайну.
    Не имея доступа к проверенной официальной информации, журналисты вынуждены зачастую прибегать к слухам, домыслам, черпать факты из непроверенных источников. Не тут ли берут начало разнобой и разночтения в подаче одних и тех же событий и фактов в различных СМИ? Не тут ли истоки ошибок, недостоверности и неправды на страницах печати, в передачах радио и телевидения?
    Размышляя о причинах отсутствия во многих печатных и электронных СМИ серьезных и глубоких аналитических материалов, я думал о том, что далеко не последнюю роль сыграли в этом неготовность и нежелание представителей руководящей верхушки иметь такие материалы, должным образом реагировать на них, воспринимать их как объективную данность, как стремление помочь исправить ситуацию, а не как средство очернительства и злопыхательства.
    Скажем, все последние годы до мартовских событий журналисты “Моей столицы” — “МСН” в силу своего разумения и в меру понимания собственной причастности к происходящему пытались честно и объективно анализировать положение в стране. Но, во–первых, нас упорно не слышали те, кто, казалось бы, должен был быть более всего заинтересован в этом. Однако не только не заинтересовался, но и активно невзлюбил нас за это. А во–вторых, преданные власти СМИ, не без подачи и вмешательства пресс–службы президента, обрушились на нас, обвиняя в продажности дядюшке Сэму, в желтизне, в нелюбви к Отчизне, поскольку в газете работают люди по большей части некоренной национальности. Вот и все отношение прежней власти к объективной аналитике.
    Лучший, беспристрастный и неподкупный судья — время — все расставил по своим местам. Вот только извлекут ли уроки из прошлого представители власти нового поколения, востребуют ли в должной мере аналитический рынок, научатся ли прислушиваться к голосу, мнению и предупреждениям экспертов–аналитиков? Кто ответит однозначно и уверенно?
    Вячеслав Тимирбаев.

Адрес материала: //www.msn.kg/ru/news/12445/