Войти в историю или вляпаться в нее?

    Заметки обозревателя
    Карман — колыбель устремлений и могила совести.
    Юлиан Тувим.
    Еженедельник «Аргументы и факты» опубликовал 11 мая т.г. интервью экс–президента Кыргызстана А.Акаева. Интерес российских СМИ к фигуре бывшего главы кыргызстанского государства понятен. И хотя интрига предстоящих 10 июля президентских выборов заметно утратила свою остроту после решения Феликса Кулова сойти с дистанции предвыборной гонки, тем не менее они продолжают оставаться в поле зрения политологов. К тому же еще далеко не все прояснилось с той обширной собственностью, которая, как полагает определенная часть кыргызстанцев, принадлежит либо контролируется Семьей или ближайшим окружением экс–президента.
    Нас данное интервью привлекает с иных позиций.
    Быть может, сами по себе объяснения Акаева причин и последствий мартовских событий мало интересны, поскольку ничего нового не добавляют к тому, что говорилось им по этому поводу ранее. Но вот в совокупности с тремя последними по хронологии обращениями Акаева к народу республики интервью “АиФ” как бы дорисовывает психологический портрет первого президента суверенного Кыргызстана на излете его политической карьеры.
    Поясню, что речь идет о телевизионном обращении 17 февраля по поводу подачи судебного иска к газете “МСН”, о выступлении 15 марта по национальному телевидению об итогах выборов в Жогорку Кенеш и об обращении к народу и парламенту Кыргызстана 4 апреля о досрочном сложении президентских полномочий.
    У всех этих выступлений, несмотря на разную тематику, есть нечто общее. Это общее — попытка выдать желаемое за действительное, обелить себя и очернить оппонентов, набить себе цену. А еще — махровая ложь. Не берусь судить, что тут взяло верх. Искреннее заблуждение, страусиная политика прятать голову в песок, лишь бы не видеть реального положения дел, или же осознанная попытка ввести в заблуждение, обмануть собственных граждан и мировое сообщество.
    Хотел бы напомнить, что в первом обращении с обвинениями “МСН” в том, что газета изо дня в день ведет целенаправленную кампанию травли президента и его семьи — жены и детей, обливая их ушатами клеветы и лжи, Акаев заявил: “…Иск будет отозван только когда газета опубликует надлежащее опровержение порочащей меня и мою семью информации. Выбор за газетой”.
    Могу сказать, что мы сделали выбор изначально. Мы очень хотели и ждали этого судебного процесса. В этом случае адвокаты президента вынуждены были бы раскрыть карты, назвать имена тех, за кем стоят истинные хозяева тех 42 объектов, что были названы газетой “МСН”. Право, знание этого общественностью республики стоило того, чтобы пройти еще через одно судебное разбирательство. На сей раз с главой государства.
    Но то ли Акаев блефовал с самого начала, то ли закулисные советники посоветовали ему не ронять свое реноме, суд не состоялся. Однако джинн уже был выпущен из бутылки. Президент создал нам рекламу, о которой мы и не мечтали. После телевизионного обращения Акаева интерес к “МСН” подскочил мгновенно. Нами заинтересовались даже те, кто, быть может, и не подозревал о существовании нашей газеты. Дело дошло до того, что многие читатели стали требовать, чтобы газета стала ежедневной и печаталась большими тиражами.
    Сегодня, когда собственностью Семьи и ее окружения занялась специальная комиссия, обнаружилось, что список, опубликованный нами, был занижен по меньшей мере в четыре раза.
    Поверьте, если бы речь шла только об одном этом, я бы не стал ворошить недавнее прошлое. Но действия Акаева и его окружения дают повод поразмышлять на чрезвычайно важную и серьезную тему.
    Глубоко убежден, что многие беды, переживаемые сегодня нами, порождены в первую очередь потерей нравственных ориентиров. Нравственное состояние общества не менее, а возможно, более важно, чем экономика и право. Экономика, политика, право должны быть прежде всего нравственными. Особенно это относится к власти. Безнравственная власть порождает безнравственный бизнес и безнравственное общество. А это ведет к беспределу во всем. Едва ли не вся история суверенного Кыргызстана — убедительное тому подтверждение.
    Есть ценности, которые не должны становиться разменной монетой ни в политических, ни в деловых, ни в человеческих отношениях, которые стоят намного выше экономических и меркантильных интересов. Это честь и достоинство страны, нравственное здоровье ее граждан, сбережение их человеческой сущности и достоинства, святость семейных уз, счастье стариков и детей. Есть критерии нравственного закона любви, дружбы, солидарности, вне которых люди не могут быть человечны и счастливы.
    К сожалению, президент, его семья и ближайшее окружение хотели превратить Кыргызстан в страну, все предназначение которой заключалось бы в обеспечении их ненасытных аппетитов, в удовлетворении их амбиций и тщеславия. Они хотели сделать нормой жизни насилие над совестью и здравым смыслом, возвести в правило воровство, коррупцию, беспринципность, бессовестность, попрание законов и нравственных правил.
    И что удручает более всего, активными помощниками и ярыми защитниками в этом деле выступали работники правительственных газет, национального радио и телевидения, представители научной и творческой интеллигенции. Допускаю, что кто–то поступал так из страха, кто–то из холопства, кто–то из продажной своей сути, кто–то по наивной вере в то, что власть имущий всегда прав. Увы, сути дела это не меняет.
    Парламентские выборы 27 февраля и 13 марта увенчались сокрушительной победой власти. Выступая 15 марта по национальному телевидению об их итогах, Акаев не мог, да и не пытался, скрыть своего ликования. Судя по всему, он был убежден, что с этим Жогорку Кенешем он расчистил себе путь к сохранению если не поста президента, то власти. Обнаруженные вскоре после его бегства из республики альбомы с подписями десятков тысяч кыргызстанцев, ратующих за продолжение президентских полномочий Акаева, — красноречивое доказательство того, что все шло именно к этому. Вот почему слова экс–президента в последнем обращении к народу и парламенту о том, что он планировал передать 30 октября 2005 года независимый Кыргызстан законному, всенародно избранному преемнику, лично я воспринимаю как очередную грубую ложь.
    Не могу не обратить внимание вот на какой пассаж из названного выступления Акаева: “В условиях беспрецедентного конкурентного давления избирательные комиссии как важнейший институт нашей демократической системы доказали свой высокий профессионализм, независимость и объективность”.
    И это глава государства утверждал в то время, когда некоторые газеты, депутаты Жогорку Кенеша, представители ряда НПО неоднократно говорили о недоверии Центризбиркому и его подразделениям на местах, подтверждая свою позицию неопровержимыми фактами.
    Не без помощи ЦИК и избирательных комиссий в регионах Акаев уверовал в то, что народ — это бесформенная масса, “электорат”, которым можно безоглядно и бессовестно манипулировать.
    Даже в своем последнем обращении к народу и парламенту страны, которой он так неумело и неэффективно правил 14 с половиной лет и которую так безжалостно и бессовестно обкрадывали с его молчаливого попустительства члены его семьи и его ближайшее окружение, Акаев не нашел в себе мужества быть объективным, честным и обойтись без лжи.
    Например, чего стоит одно его признание, что, отдав в критической ситуации 24 марта приказ “Не стрелять!”, он предотвратил тем самым гражданскую войну, не запятнал свои руки кровью соотечественников, не допустил раскола страны.
    Начнем с того, что именно власть стала виновницей раскола в обществе и поставила страну на грань гражданской войны, применив беспрецедентно грязные технологии в ходе выборов однопалатного Жогорку Кенеша. И все же не это тут главное. Куда существеннее то, что власть запятнала свои руки кровью соотечественников 17 марта 2002 года в селе Аксы, когда были расстреляны мирные демонстранты. Или экс–президент не берет эту трагедию в расчет? Тут поневоле вспоминается одна из непричесанных мыслей язвительного поляка Станислава Ежи Леца: “Из проблем права: до какого количества трупов допустимо ошибаться?”.
    Вернусь к тому, с чего мы начали этот разговор. Интервью Акаева корреспонденту “АиФ” явно рассчитано на неосведомленность тех, кому все это адресовано. Здесь обман громоздится на обмане. Скажем, утверждение, что 24 марта Дом правительства штурмовала агрессивная многотысячная толпа, одурманенная водкой и наркотиками, не соответствует действительности.
    Слова о том, что под влиянием революционного психоза и быстро одержанной “победы” организаторы государственного переворота отказались от поиска компромисса, не что иное, как попытка свалить все с больной головы на здоровую. Ведь не кто иной, как Акаев, будучи президентом, не шел ни на какие компромиссы с оппозицией.
    Или, скажем, такой посыл Акаева: “Характер возникших в Бишкеке 24 марта и в последующие дни погромов, грабежей и мародерства показал, что среди организаторов переворота были и криминальные “авторитеты”, кыргызские “наркобароны”.
    Во–первых, о каких последующих днях погромов, грабежей и мародерства говорит экс–президент, если все по сути ограничилось одной ночью с 24 на 25 марта. Не хочу сказать, что это хорошо, или как–то оправдывать погромы и мародерство. Негодяйство есть негодяйство. Но зачем же передергивать факты, заниматься политической демагогией?
    Во–вторых, кем в ряде случаев были организованы погромы и мародерство? Ну, скажите на милость, зачем бишкекским мародерам глубокой ночью ехать на горнолыжную базу “Норус”, чтобы устраивать там погром? Кто популярно объяснит, какая мародерам в том корысть, какой резон? Кому был выгоден разгром до основания здания редакции газеты “Вечерний Бишкек”, куда с этой целью направлялась в ту ночь огромная толпа кем–то подогретых молодчиков? Лишь решительные действия защитников здания предотвратили разгром.
    С чего это взял Аскар Акаевич, что составленный властями список из 42 фирм и компаний, якобы принадлежащих его семье, рассыпается как карточный домик? Да не рассыпается он, а нарастает как снежный ком, пущенный с горы, а реальные (или формальные?) владельцы как–то протестуют очень вяло, а главное, крайне неубедительно и бездоказательно.
    И уж явно набивает себе цену экс–президент, говоря, что новые правители, будучи неспособными восстановить стабильность и правопорядок, похоже, боятся самой фамилии Акаева.
    Несмотря на тот хаос и беспредел, до которого режим Акаева довел Кыргызстан, стабильность и правопорядок, пусть трудно, медленно, еще не везде, но утверждаются. А если кто и боится своей родины, так это сами Акаевы. Иначе чего бы им обретаться вдали от ее рубежей?
    В интервью Акаев отметил, что его фамилию как первого президента из истории Кыргызстана не вычеркнуть.
    Тут он абсолютно прав. Вопрос лишь в том, каким войдет в историю страны первый президент. Можно войти, как вошли в историю Джордж Вашингтон или Авраам Линкольн, а можно вляпаться — как Рафаэль Трухильо, Франсуа Дювалье или Фердинанд Маркос.
    Каким останется в памяти потомков Аскар Акаев, рассудит время. Пророчествовать не берусь. Скажу лишь, что 14 с половиной лет правления Акаева, а еще в большей степени штурм “Белого дома” и последовавшие за этим события показали, что процветание Кыргызстана возможно, если будут созданы условия для творчества и самодеятельности гражданского общества, когда люди поверят в правоту и справедливость существующего экономического и политического строя. Только тогда массы станут его, этого строя, сторонниками и защитниками.
    Кыргызстан сделал свой выбор. Но он не должен откатываться в прошлое. Он должен развиваться и изменяться вместе со всем цивилизованным миром. Он должен идти в ногу со временем.
    Вячеслав Тимирбаев.

Адрес материала: //www.msn.kg/ru/news/10266/